Концепция, доктрина, стратегия: уточнение содержания и соотношения понятий
Геннадий Альбертович Атаманов, кандидат философских наук
G. A. Atamanov, PhD (Phil.)
g.a.atamanov@yandex.ru
Вячеслав Борисович Афонин
V. B. Afonin
Ibvm-191_241491@volsu.ru
Волгоградский государственный университет
Volgograd State University
В Российской Федерации разработано и принято большое количество различных концепций, доктрин и стратегий. При этом зачастую документы одного типа содержат совершенно различные разделы, а документы различного типа в структурном плане схожи. Такое положение является следствием полисемии понятий «концепция», «доктрина», «стратегия». Устранению этого недостатка и посвящена данная статья.
Ключевые слова: концепция, доктрина, стратегия, учение, план, научная категория
In the Russian Federation, a large number of different concepts, doctrines and strategies have been developed and adopted. Moreover, often documents of the same type contain completely different sections, and documents of various types in structural terms are similar. This situation is a consequence of a polysemy of concepts "concept", "doctrine", "strategy". This article is devoted to the elimination of this drawback.
Keywords: concept, doctrine, strategy, teaching, plan, scientific category
В последние десятилетия в Российской Федерации приняты:
· Концепция внешней политики РФ 2008 года,
· Концепция национальной безопасности РФ 2009 года,
· Концепция общественной безопасности 2013 года,
· Доктрина информационной безопасности 2000 года,
· Доктрина информационной безопасности 2016 года, Стратегия национальной безопасности РФ 2009 года,
· Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации на 2017–2030 годы и множество других.
Интересно, например, что Стратегия национальной безопасности РФ 2009 года была принята вместо Концепции национальной безопасности 2000 года, а Доктрина информационной безопасности 2016 года отменила Доктрину информационной безопасности 2000 года, но не стала ее преемницей. Однако главное не в этом. Главное – ни один из перечисленных документов по своей сути не является тем, что заявлено в его заголовке, и можно смело утверждать, что все они не являются рабочими документами, а носят исключительно декларативный характер.
Сложившееся положение является, в том числе и в первую очередь, следствием непонимания важности научной проработки понятий «концепция», «доктрина», «стратегия», уяснения их содержания и иерархии. По этой причине разные по характеру документы содержат схожие, а порой и одинаковые разделы. То есть наблюдается своеобразная смысловая тавтология, в результате которой положения перечисленных документов и даже целые их разделы повторяют друг друга. Вследствие этого значение самих документов и их положение в общей системе государственного законодательства размывается, становится неопределенным. Устранение этого недостатка невозможно без уточнения содержания понятий «концепция», «доктрина», «стратегия» и определения их соотношения.
Концепция
Авторы энциклопедического словаря Ф. А. Брокгауз и И. А. Ефрон полагали, что термин «концепция» есть синоним термина «понятие» [[1]]. И. П. Антонов понимает под термином «концепция» систему взглядов, выражающую определенный способ видения («точку зрения»), понимания, трактовки каких-либо предметов, явлений, процессов и преследующую ведущую идею или (и) конструктивный принцип, реализующиеся в определенный замысел на практике [[2]]. Кроме того, И. П. Антонов полагает, что научная категория «концепция» как базовый способ организации дисциплинарного знания представляет собой систему и обладает всеми присущими ей признаками – она формируется из взаимосвязанных и взаимодействующих между собой элементов:
· философских законов и теорий;
· общих принципов, универсальных для определенной теории;
· категориального аппарата, применяемого к исследуемому объекту;
· отношений, к которым применяются все утверждения предложенной теории.
Для обозначения ведущего замысла, конструктивного принципа термин «концепция» употребляется также и в научной, художественной, технической, политической и других видах деятельности [[3]].
Если учесть, что «принцип» (от лат. principium – первоначало, основа) является центральным понятием, руководящей идеей, основанием системы, и что под принципом понимают закономерность, выраженную в виде определенного научного положения, закрепленного в большинстве своем правом и применяемого в теоретической и практической деятельности [[4], с. 188.], то становится очевидным, что понятие «концепция» выступает основополагающим способом оформления научного знания.
При общем согласии с подходом И. П. Антонова к трактовке понятия «концепция», считаем, что нельзя согласиться с тем, что концепция связана с системой ценностей, определяемой социумом в конкретный исторический период [2]. Система ценностей и система научного знания, господствующие в обществе, довольно часто слабо коррелируются между собой, а порой и диаметрально расходятся. Поэтому связывание концепции с ценностями неизбежно приводит к неоправданному расширению объема понятия и порождает полисемию самого понятия. Чтобы избежать этого, целесообразно связывать концепцию не с системой ценностей, а только и исключительно с системой научного знания, которым располагает социум на данном отрезке истории в отношении исследуемого предмета или явления. Преобладающая же в конкретный исторический период в социуме система ценностей, по нашему мнению, должна находить свое отражение в доктрине.
Доктрина
Единого мнения по вопросу трактовки термина «доктрина» в российской науке нет. Более того, в научной литературе по этому поводу высказываются совершенно противоположные точки зрения.
Так, в российской политической науке военная доктрина трактуется как «научно обоснованная и официально принятая на достаточно длительный период времени система руководящих установок, определяющих применение средств военного насилия в политических целях, характер военных задач и способы их решения, направленность военного строительства, устанавливает сущность, цели и характер возможных войн, военно-политические, стратегические, технические, экономические, правовые, другие важнейшие аспекты военной политики, касающиеся подготовки государства к войне или к отражению агрессии» [[5]].
В философии доктрина (лат. doctrina – учение) определяется как систематизированное политическое, идеологическое или философское учение, концепция, совокупность принципов [[6]]. То есть философы отождествляют понятия концепция и доктрина. Очевидно, что такой подход с фатальной неизбежностью ведет к полисемии. Более того, в философии понятие «доктрина» чаще используется для обозначения взглядов с оттенком схоластичности и догматизма (отсюда «доктринер» – упорный защитник устаревших доктрин).
С нашей точки зрения, главной особенностью доктрины является ее политическая и идеологическая направленность. Вследствие этого и в целях исключения смысловой тавтологии с концепцией в доктрине должна быть изложена официально принятая на конкретный период времени система руководящих установок, определяющих конкретные цели, задачи, методы и способы их решения. Все перечисленное, как известно, очень жестко коррелируются с системой ценностей, принятых в обществе. А вот кто, что и в какой последовательности должен делать, чтобы достичь поставленных в доктрине целей, следует изложить в стратегии.
Стратегия
Стратегия (от греческого strategos – войско веду) – это план ведения игры при любом возможном ходе другого игрока (других игроков) [[7]].
Стратегия – это план действия в условиях неопределенности, который содержит набор правил, согласно которым предпринимаемые действия должны зависеть от обстоятельств, включая естественные события и действия других людей [[8]].
Стратегия – важнейший документ, описывающий порядок и способы достижения сложных целей на длительном отрезке времени при наличии ограниченных ресурсов. Отличительной особенностью стратегии является отсутствие указания конкретных мероприятий и сроков их выполнения. Вместо этого в ней указывается конечная цель, возможные пути ее достижения, промежуточные этапы и критерии их выполнения.
Таким образом, с учетом изложенного, иерархия документов высшего уровня планирования должна выглядеть следующим образом:
КОНЦЕПЦИЯ - ДОКТРИНА - СТРАТЕГИЯ
Иными словами, в основе, в фундаменте любой проблемы должна лежать концепция, на основании которой разрабатывается доктрина, а в последующем – стратегия. При этом:
Концепция должна содержать следующие разделы:
1) научная трактовка понятия;
2) цели деятельности;
3) задачи деятельности;
4) объекты и субъекты деятельности (участники процесса);
5) методы деятельности;
6) принципы деятельности;
7) способы деятельности.
Концепция – относительно стабильный документ, разрабатываемый на длительный отрезок времени. Она не зависит от политической конъюнктуры и отражает существующую на данный момент времени систему научного знания на предмет или явление, применительно к которому разрабатывается, поэтому концепцию должны разрабатывать и писать ученые. Это должен быть коллективный труд, обобщающий разработки не только отечественных ученых в конкретной области знания, но и учитывающий передовые достижения мировой науки.
Доктрина – документ политический. Он разрабатывается высшими органами руководства субъекта и должен содержать:
1) характеристику ситуации;
2) главную цель деятельности;
3) принципы, которых (по мнению руководства субъекта) следует придерживаться в процессе достижения цели.
Доктрина имеет конкретно-исторический характер, то есть ее положения определяют цели и принципы деятельности на конкретном отрезке времени. Доктрина может и должна пересматриваться всякий раз, когда существенно изменяется ситуация (внутренние и/или внешние условия).
Стратегия – основа практики. Она должна содержать следующие разделы:
1) анализ наличной ситуации и тенденций ее развития;
2) анализ препятствий и возможных деструктивных воздействий;
3) анализ своих сил и возможностей;
4) конкретные задачи и возможные способы их решения;
5) силы и средства, привлекаемые для решения поставленных задач;
6) ответственные исполнители и механизмы взаимодействия между ними;
7) этапы достижения цели и критерии их идентификации.
Стратегия является основанием для разработки тактики – набора сценариев действий в виде взаимосвязанного комплекса управленческих решений, обеспечивающих достижение промежуточных целей, в качестве которых выступают этапы на пути достижения общей цели. Этап считается пройденным, если наличная ситуация соответствует заданным критериям.
Приведенные выше рассуждения инвариантны по отношению к любому виду деятельности. Естественно, конкретные виды деятельности будут иметь свою специфику, которая должна быть учтена при разработке соответствующих разделов триады концепция/доктрина/стратегия. Это будет касаться и концепции – различные виды деятельности имеют различную степень научной проработки, и доктрины – те или иные руководители в разные периоды времени ставят различные цели и придерживаются разнообразных принципов при их достижении, и стратегии – динамичные изменения внешних и внутренних условий требуют столь же оперативных корректировок стратегий и разрабатываемых на их основе планов.
Кроме того, чтобы эти документы были востребованными или, как говорят в таких случаях, рабочими, при их создании должны быть самым строгим образом соблюдены требования научной методологии.
Например, в стратегии обеспечения безопасности любого объекта в обязательном порядке должны быть указаны реальные, а не виртуальные (вымышленные), как это имеет место в настоящее время, угрозы, и подтвержденные опытом, а не «высосанные из пальца» предполагаемые последствия их возможной реализации. Сведение источников угроз к деятельности различных служб и организаций, как это имеет место в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента РФ от 31 декабря 2015 года № 683, есть бессмыслица, которая приводит к концептуальному тупику. Деятельность, пусть даже и деструктивная, стремление к доминированию, нарушение порядка и прочие действия, желания и состояния, как это было указано в Доктрине информационной безопасности Российской Федерации 2000 года, не могут являться источниками угроз. А интересы не могут быть с точки зрения методологии объектами ни безопасности, ни защиты.
Угроза, согласно ее словарным определениям, – запугивание, обещание причинить вред. Запугивать и обещать причинить вред «стремления к доминированию», «нарушение порядка» и прочие действия не могут. Это может сделать только субъект. Сегодня к категории «источник угроз» причисляют и то, что может причинить вред, то есть объект. Но, в любом случае, источник угроз – это всегда предмет (материальный объект)! Равно как и объект безопасности (объект защиты) – это так же всегда и только предмет (материальный объект). Источник угрозы не движение автомобиля и даже не сам автомобиль, а тот, кто этим автомобилем управляет. Автомобиль – это только средство, а движение – способ реализации угрозы. И объект безопасности здесь не интересы пешехода, а сам пешеход [об этом подробнее в [9]].
Четкое определение реально существующих угроз и категорий их источников, объектов безопасности и возможных нежелательных последствий воздействий на них определяют всю дальнейшую деятельность по обеспечению их безопасности. Без всего этого нельзя сформулировать ответы на вопросы:
· что делать;
· какую необходимо иметь систему обеспечения безопасности;
· какие применять для защиты средства;
· с кем и против кого объединяться и т. д. и т. п.
При этом нужно учитывать, что объект безопасности (объект, безопасность которого необходимо обеспечить) и объект защиты (объект, который необходимо защищать, чтобы исключить причинения вреда объекту безопасности) – разные объекты. Объектом безопасности может быть только субъект (человек, организация, нация), а объектом защиты – множество и людей, и предметов, принадлежащих или имеющих отношение к объекту безопасности, и коммуникаций (как физических, так и социальных), и контента, причинение ущерба которым может привести к причинению вреда объекту безопасности. Но самое главное, что должно быть изложено в стратегии, так это программные положения о структуре системы обеспечения безопасности, порядке ее формирования и финансирования, а также порядок взаимодействия с коллегами и союзниками.
Например, сегодня очень много разговоров ведется о борьбе с террористами. Но для борьбы с террористами и терроризмом (а тем более с кибертеррористами и кибертерроризмом) нет необходимости в обладании ядерным оружием, атомными подводными лодками, авианосцами, вертолетоносцами и стратегическими бомбардировщиками. Наиболее эффективные методы борьбы в данном случае – экономические и политические, а с кибертеррористами и кибертерроризмом – правовые и технические.
Понятно, что концепции, доктрины, стратегии – документы самого высшего уровня планирования и, по логике, должны разрабатываться государственными органами федерального уровня и утверждаться высшими должностными лицами государства. И, как было отмечено выше, такие документы в России сегодня есть. Однако их качество оставляет желать много лучшего. Вместо того, чтобы быть фундаментом деятельности в своих сферах, основаниями для разработки нормативной правовой базы, способствующей решению важнейших государственных задач, эти документы либо ничего не дают законодателю, либо направляю его по ложному пути. Это мы сегодня наблюдаем, например, в области обеспечения информационной безопасности – сфере, в силу своей особой значимости в современных условиях, обозначенной отдельной строкой в Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017–2030 годы, утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 9 мая 2017 года № 203, которая, к великому сожалению, также не является по своей сути стратегией, не способствует развитию информационного общества в России, а реально тормозит этот процесс в силу присущих ей недостатков, что были отмечены нами выше.
В условиях отсутствия методологически верных доктринально-концептуальных документов федерального уровня предприятия, организации и учреждения, руководство которых строит свою деятельность в соответствии с научными законами и принципами управления, вынуждены разрабатывать такие документы самостоятельно. Однако специалисты, которым поручается такая деятельность, опираются на те же самые федеральные документы. Получается замкнутый и порочный круг.
Разработка документов доктринально-концептуального уровня в области обеспечения информационной безопасности в соответствии с предлагаемым авторами подходом могла бы послужить, во-первых, подспорьем для устранения недостатков на пути реализации упомянутой выше Стратегии, а, во-вторых, хорошим примером для приведения в соответствие с этим подходом и самой Стратегии, а в последующем, и всего комплекса документов такого уровня.
Авторы выражают надежду, что законодатель, регуляторы и представители науки обратят на данную статью самое пристальное внимание и будут использовать приведенные в ней выводы в своей деятельности, но при этом отдают себе отчет, насколько призрачны эти надежды и насколько инертны и научная среда, и система государственного управления. Поэтому они считают, что данная статья будет особенно полезна специалистам на местах – тем, у кого не опустились руки и кто несмотря ни на что продолжает строить свою деятельность в соответствии с наукой.
Литература
[1]. Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://slovari.yandex.ru (дата обращения: 09.01.2020).
[2]. Антонов И. П. Особенности и соотношение категорий «концепция» и «доктрина» в науке международного права [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.eurasialaw.ru/index.php?option=com_content&view=category&layout=blog&id=13&Itemid=40 (дата обращения: 01.02.2020).
[3]. Философский энциклопедический словарь [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://dic.academic.ru (дата обращения: 01.02.2020).
[4]. Атаманчук Г. В. Теория государственного управления: Курс лекций. 4-е издание – М.: Омега-Л. – 2009 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://lib.bbu.edu.az/files/book/393.pdf (дата обращения: 15.03.2020)
[5]. Политическая наука: Словарь-справочник. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://dic.academic.ru/dic.nsf/politology (дата обращения: 20.03.2020).
[6]. Философский энциклопедический словарь. 2010. – Режим доступа: http://dic.academic.ru (дата обращения: 20.03.2020).
[7]. Политология. Толковый словарь. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://dic.academic.ru/dic.nsf/politology (дата обращения: 21.03.2020).
[8]. Экономика. Толковый словарь [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://dic.academic.ru (дата обращения: 12.04.2020).
[9]. Атаманов Г. А. Азбука безопасности. Источники угроз / Г.А. Атаманов // Защита информации. Инсайд. – 2014. – № 3. – С. 6 - 10.
______________________________________________________________________________
Геннадий Альбертович Атаманов, кандидат философских наук
G. A. Atamanov, PhD (Phil.)
g.a.atamanov@yandex.ru
Вячеслав Борисович Афонин
V. B. Afonin
Ibvm-191_241491@volsu.ru
Волгоградский государственный университет
Volgograd State University
В Российской Федерации разработано и принято большое количество различных концепций, доктрин и стратегий. При этом зачастую документы одного типа содержат совершенно различные разделы, а документы различного типа в структурном плане схожи. Такое положение является следствием полисемии понятий «концепция», «доктрина», «стратегия». Устранению этого недостатка и посвящена данная статья.
Ключевые слова: концепция, доктрина, стратегия, учение, план, научная категория
In the Russian Federation, a large number of different concepts, doctrines and strategies have been developed and adopted. Moreover, often documents of the same type contain completely different sections, and documents of various types in structural terms are similar. This situation is a consequence of a polysemy of concepts "concept", "doctrine", "strategy". This article is devoted to the elimination of this drawback.
Keywords: concept, doctrine, strategy, teaching, plan, scientific category
В последние десятилетия в Российской Федерации приняты:
· Концепция внешней политики РФ 2008 года,
· Концепция национальной безопасности РФ 2009 года,
· Концепция общественной безопасности 2013 года,
· Доктрина информационной безопасности 2000 года,
· Доктрина информационной безопасности 2016 года, Стратегия национальной безопасности РФ 2009 года,
· Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации на 2017–2030 годы и множество других.
Интересно, например, что Стратегия национальной безопасности РФ 2009 года была принята вместо Концепции национальной безопасности 2000 года, а Доктрина информационной безопасности 2016 года отменила Доктрину информационной безопасности 2000 года, но не стала ее преемницей. Однако главное не в этом. Главное – ни один из перечисленных документов по своей сути не является тем, что заявлено в его заголовке, и можно смело утверждать, что все они не являются рабочими документами, а носят исключительно декларативный характер.
Сложившееся положение является, в том числе и в первую очередь, следствием непонимания важности научной проработки понятий «концепция», «доктрина», «стратегия», уяснения их содержания и иерархии. По этой причине разные по характеру документы содержат схожие, а порой и одинаковые разделы. То есть наблюдается своеобразная смысловая тавтология, в результате которой положения перечисленных документов и даже целые их разделы повторяют друг друга. Вследствие этого значение самих документов и их положение в общей системе государственного законодательства размывается, становится неопределенным. Устранение этого недостатка невозможно без уточнения содержания понятий «концепция», «доктрина», «стратегия» и определения их соотношения.
Концепция
Авторы энциклопедического словаря Ф. А. Брокгауз и И. А. Ефрон полагали, что термин «концепция» есть синоним термина «понятие» [[1]]. И. П. Антонов понимает под термином «концепция» систему взглядов, выражающую определенный способ видения («точку зрения»), понимания, трактовки каких-либо предметов, явлений, процессов и преследующую ведущую идею или (и) конструктивный принцип, реализующиеся в определенный замысел на практике [[2]]. Кроме того, И. П. Антонов полагает, что научная категория «концепция» как базовый способ организации дисциплинарного знания представляет собой систему и обладает всеми присущими ей признаками – она формируется из взаимосвязанных и взаимодействующих между собой элементов:
· философских законов и теорий;
· общих принципов, универсальных для определенной теории;
· категориального аппарата, применяемого к исследуемому объекту;
· отношений, к которым применяются все утверждения предложенной теории.
Для обозначения ведущего замысла, конструктивного принципа термин «концепция» употребляется также и в научной, художественной, технической, политической и других видах деятельности [[3]].
Если учесть, что «принцип» (от лат. principium – первоначало, основа) является центральным понятием, руководящей идеей, основанием системы, и что под принципом понимают закономерность, выраженную в виде определенного научного положения, закрепленного в большинстве своем правом и применяемого в теоретической и практической деятельности [[4], с. 188.], то становится очевидным, что понятие «концепция» выступает основополагающим способом оформления научного знания.
При общем согласии с подходом И. П. Антонова к трактовке понятия «концепция», считаем, что нельзя согласиться с тем, что концепция связана с системой ценностей, определяемой социумом в конкретный исторический период [2]. Система ценностей и система научного знания, господствующие в обществе, довольно часто слабо коррелируются между собой, а порой и диаметрально расходятся. Поэтому связывание концепции с ценностями неизбежно приводит к неоправданному расширению объема понятия и порождает полисемию самого понятия. Чтобы избежать этого, целесообразно связывать концепцию не с системой ценностей, а только и исключительно с системой научного знания, которым располагает социум на данном отрезке истории в отношении исследуемого предмета или явления. Преобладающая же в конкретный исторический период в социуме система ценностей, по нашему мнению, должна находить свое отражение в доктрине.
Доктрина
Единого мнения по вопросу трактовки термина «доктрина» в российской науке нет. Более того, в научной литературе по этому поводу высказываются совершенно противоположные точки зрения.
Так, в российской политической науке военная доктрина трактуется как «научно обоснованная и официально принятая на достаточно длительный период времени система руководящих установок, определяющих применение средств военного насилия в политических целях, характер военных задач и способы их решения, направленность военного строительства, устанавливает сущность, цели и характер возможных войн, военно-политические, стратегические, технические, экономические, правовые, другие важнейшие аспекты военной политики, касающиеся подготовки государства к войне или к отражению агрессии» [[5]].
В философии доктрина (лат. doctrina – учение) определяется как систематизированное политическое, идеологическое или философское учение, концепция, совокупность принципов [[6]]. То есть философы отождествляют понятия концепция и доктрина. Очевидно, что такой подход с фатальной неизбежностью ведет к полисемии. Более того, в философии понятие «доктрина» чаще используется для обозначения взглядов с оттенком схоластичности и догматизма (отсюда «доктринер» – упорный защитник устаревших доктрин).
С нашей точки зрения, главной особенностью доктрины является ее политическая и идеологическая направленность. Вследствие этого и в целях исключения смысловой тавтологии с концепцией в доктрине должна быть изложена официально принятая на конкретный период времени система руководящих установок, определяющих конкретные цели, задачи, методы и способы их решения. Все перечисленное, как известно, очень жестко коррелируются с системой ценностей, принятых в обществе. А вот кто, что и в какой последовательности должен делать, чтобы достичь поставленных в доктрине целей, следует изложить в стратегии.
Стратегия
Стратегия (от греческого strategos – войско веду) – это план ведения игры при любом возможном ходе другого игрока (других игроков) [[7]].
Стратегия – это план действия в условиях неопределенности, который содержит набор правил, согласно которым предпринимаемые действия должны зависеть от обстоятельств, включая естественные события и действия других людей [[8]].
Стратегия – важнейший документ, описывающий порядок и способы достижения сложных целей на длительном отрезке времени при наличии ограниченных ресурсов. Отличительной особенностью стратегии является отсутствие указания конкретных мероприятий и сроков их выполнения. Вместо этого в ней указывается конечная цель, возможные пути ее достижения, промежуточные этапы и критерии их выполнения.
Таким образом, с учетом изложенного, иерархия документов высшего уровня планирования должна выглядеть следующим образом:
КОНЦЕПЦИЯ - ДОКТРИНА - СТРАТЕГИЯ
Иными словами, в основе, в фундаменте любой проблемы должна лежать концепция, на основании которой разрабатывается доктрина, а в последующем – стратегия. При этом:
Концепция должна содержать следующие разделы:
1) научная трактовка понятия;
2) цели деятельности;
3) задачи деятельности;
4) объекты и субъекты деятельности (участники процесса);
5) методы деятельности;
6) принципы деятельности;
7) способы деятельности.
Концепция – относительно стабильный документ, разрабатываемый на длительный отрезок времени. Она не зависит от политической конъюнктуры и отражает существующую на данный момент времени систему научного знания на предмет или явление, применительно к которому разрабатывается, поэтому концепцию должны разрабатывать и писать ученые. Это должен быть коллективный труд, обобщающий разработки не только отечественных ученых в конкретной области знания, но и учитывающий передовые достижения мировой науки.
Доктрина – документ политический. Он разрабатывается высшими органами руководства субъекта и должен содержать:
1) характеристику ситуации;
2) главную цель деятельности;
3) принципы, которых (по мнению руководства субъекта) следует придерживаться в процессе достижения цели.
Доктрина имеет конкретно-исторический характер, то есть ее положения определяют цели и принципы деятельности на конкретном отрезке времени. Доктрина может и должна пересматриваться всякий раз, когда существенно изменяется ситуация (внутренние и/или внешние условия).
Стратегия – основа практики. Она должна содержать следующие разделы:
1) анализ наличной ситуации и тенденций ее развития;
2) анализ препятствий и возможных деструктивных воздействий;
3) анализ своих сил и возможностей;
4) конкретные задачи и возможные способы их решения;
5) силы и средства, привлекаемые для решения поставленных задач;
6) ответственные исполнители и механизмы взаимодействия между ними;
7) этапы достижения цели и критерии их идентификации.
Стратегия является основанием для разработки тактики – набора сценариев действий в виде взаимосвязанного комплекса управленческих решений, обеспечивающих достижение промежуточных целей, в качестве которых выступают этапы на пути достижения общей цели. Этап считается пройденным, если наличная ситуация соответствует заданным критериям.
Приведенные выше рассуждения инвариантны по отношению к любому виду деятельности. Естественно, конкретные виды деятельности будут иметь свою специфику, которая должна быть учтена при разработке соответствующих разделов триады концепция/доктрина/стратегия. Это будет касаться и концепции – различные виды деятельности имеют различную степень научной проработки, и доктрины – те или иные руководители в разные периоды времени ставят различные цели и придерживаются разнообразных принципов при их достижении, и стратегии – динамичные изменения внешних и внутренних условий требуют столь же оперативных корректировок стратегий и разрабатываемых на их основе планов.
Кроме того, чтобы эти документы были востребованными или, как говорят в таких случаях, рабочими, при их создании должны быть самым строгим образом соблюдены требования научной методологии.
Например, в стратегии обеспечения безопасности любого объекта в обязательном порядке должны быть указаны реальные, а не виртуальные (вымышленные), как это имеет место в настоящее время, угрозы, и подтвержденные опытом, а не «высосанные из пальца» предполагаемые последствия их возможной реализации. Сведение источников угроз к деятельности различных служб и организаций, как это имеет место в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента РФ от 31 декабря 2015 года № 683, есть бессмыслица, которая приводит к концептуальному тупику. Деятельность, пусть даже и деструктивная, стремление к доминированию, нарушение порядка и прочие действия, желания и состояния, как это было указано в Доктрине информационной безопасности Российской Федерации 2000 года, не могут являться источниками угроз. А интересы не могут быть с точки зрения методологии объектами ни безопасности, ни защиты.
Угроза, согласно ее словарным определениям, – запугивание, обещание причинить вред. Запугивать и обещать причинить вред «стремления к доминированию», «нарушение порядка» и прочие действия не могут. Это может сделать только субъект. Сегодня к категории «источник угроз» причисляют и то, что может причинить вред, то есть объект. Но, в любом случае, источник угроз – это всегда предмет (материальный объект)! Равно как и объект безопасности (объект защиты) – это так же всегда и только предмет (материальный объект). Источник угрозы не движение автомобиля и даже не сам автомобиль, а тот, кто этим автомобилем управляет. Автомобиль – это только средство, а движение – способ реализации угрозы. И объект безопасности здесь не интересы пешехода, а сам пешеход [об этом подробнее в [9]].
Четкое определение реально существующих угроз и категорий их источников, объектов безопасности и возможных нежелательных последствий воздействий на них определяют всю дальнейшую деятельность по обеспечению их безопасности. Без всего этого нельзя сформулировать ответы на вопросы:
· что делать;
· какую необходимо иметь систему обеспечения безопасности;
· какие применять для защиты средства;
· с кем и против кого объединяться и т. д. и т. п.
При этом нужно учитывать, что объект безопасности (объект, безопасность которого необходимо обеспечить) и объект защиты (объект, который необходимо защищать, чтобы исключить причинения вреда объекту безопасности) – разные объекты. Объектом безопасности может быть только субъект (человек, организация, нация), а объектом защиты – множество и людей, и предметов, принадлежащих или имеющих отношение к объекту безопасности, и коммуникаций (как физических, так и социальных), и контента, причинение ущерба которым может привести к причинению вреда объекту безопасности. Но самое главное, что должно быть изложено в стратегии, так это программные положения о структуре системы обеспечения безопасности, порядке ее формирования и финансирования, а также порядок взаимодействия с коллегами и союзниками.
Например, сегодня очень много разговоров ведется о борьбе с террористами. Но для борьбы с террористами и терроризмом (а тем более с кибертеррористами и кибертерроризмом) нет необходимости в обладании ядерным оружием, атомными подводными лодками, авианосцами, вертолетоносцами и стратегическими бомбардировщиками. Наиболее эффективные методы борьбы в данном случае – экономические и политические, а с кибертеррористами и кибертерроризмом – правовые и технические.
Понятно, что концепции, доктрины, стратегии – документы самого высшего уровня планирования и, по логике, должны разрабатываться государственными органами федерального уровня и утверждаться высшими должностными лицами государства. И, как было отмечено выше, такие документы в России сегодня есть. Однако их качество оставляет желать много лучшего. Вместо того, чтобы быть фундаментом деятельности в своих сферах, основаниями для разработки нормативной правовой базы, способствующей решению важнейших государственных задач, эти документы либо ничего не дают законодателю, либо направляю его по ложному пути. Это мы сегодня наблюдаем, например, в области обеспечения информационной безопасности – сфере, в силу своей особой значимости в современных условиях, обозначенной отдельной строкой в Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017–2030 годы, утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 9 мая 2017 года № 203, которая, к великому сожалению, также не является по своей сути стратегией, не способствует развитию информационного общества в России, а реально тормозит этот процесс в силу присущих ей недостатков, что были отмечены нами выше.
В условиях отсутствия методологически верных доктринально-концептуальных документов федерального уровня предприятия, организации и учреждения, руководство которых строит свою деятельность в соответствии с научными законами и принципами управления, вынуждены разрабатывать такие документы самостоятельно. Однако специалисты, которым поручается такая деятельность, опираются на те же самые федеральные документы. Получается замкнутый и порочный круг.
Разработка документов доктринально-концептуального уровня в области обеспечения информационной безопасности в соответствии с предлагаемым авторами подходом могла бы послужить, во-первых, подспорьем для устранения недостатков на пути реализации упомянутой выше Стратегии, а, во-вторых, хорошим примером для приведения в соответствие с этим подходом и самой Стратегии, а в последующем, и всего комплекса документов такого уровня.
Авторы выражают надежду, что законодатель, регуляторы и представители науки обратят на данную статью самое пристальное внимание и будут использовать приведенные в ней выводы в своей деятельности, но при этом отдают себе отчет, насколько призрачны эти надежды и насколько инертны и научная среда, и система государственного управления. Поэтому они считают, что данная статья будет особенно полезна специалистам на местах – тем, у кого не опустились руки и кто несмотря ни на что продолжает строить свою деятельность в соответствии с наукой.
Литература
[1]. Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://slovari.yandex.ru (дата обращения: 09.01.2020).
[2]. Антонов И. П. Особенности и соотношение категорий «концепция» и «доктрина» в науке международного права [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.eurasialaw.ru/index.php?option=com_content&view=category&layout=blog&id=13&Itemid=40 (дата обращения: 01.02.2020).
[3]. Философский энциклопедический словарь [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://dic.academic.ru (дата обращения: 01.02.2020).
[4]. Атаманчук Г. В. Теория государственного управления: Курс лекций. 4-е издание – М.: Омега-Л. – 2009 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://lib.bbu.edu.az/files/book/393.pdf (дата обращения: 15.03.2020)
[5]. Политическая наука: Словарь-справочник. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://dic.academic.ru/dic.nsf/politology (дата обращения: 20.03.2020).
[6]. Философский энциклопедический словарь. 2010. – Режим доступа: http://dic.academic.ru (дата обращения: 20.03.2020).
[7]. Политология. Толковый словарь. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://dic.academic.ru/dic.nsf/politology (дата обращения: 21.03.2020).
[8]. Экономика. Толковый словарь [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://dic.academic.ru (дата обращения: 12.04.2020).
[9]. Атаманов Г. А. Азбука безопасности. Источники угроз / Г.А. Атаманов // Защита информации. Инсайд. – 2014. – № 3. – С. 6 - 10.
______________________________________________________________________________
Библиографическая ссылка: Атаманов Г.А., Афонин В.Б. Концепция, доктрина, стратегия: уточнения содержания и соотношения понятий // Защита информации. Инсайд. - 2020. - № 5. - Имеется электронный аналог: https://gatamanov.blogspot.com/2020/11/blog-post.html.
Комментариев нет:
Отправить комментарий