Информационная война: экспликация понятия

В статье анализируются наиболее распространенные подходы к трактовке понятия «информационная война», уточняется его содержание и дается новое определение.

Термин «информационная война» сегодня используется достаточно широко, однако однозначного определения этого понятия пока нет. Информационная война сегодня трактуется как:

- комплексное совместное применение сил и средств информационной и вооруженной борьбы;

- коммуникативная технология по воздействию на информацию и информационные системы противника при одновременной защите собственной информации и своих информационных систем;

- коммуникативные технологии по воздействию на массовое сознание;

- противоборство между государствами в информационном пространстве с целью нанести ущерб информационным системам, процессам и ресурсам (информационно-техническая война), подрыва политической и социальной систем, а также массированной психологической обработки личного состава войск и населения с целью дестабилизировать общество и государство (информационно-психологическая война). 

Есть и другие определения, которые, по сути, повторяют  приведенные. В то же время существует мнение, что «невоенные войны», к которым относится и «война информационная», не могут быть предметом науки о войне [1]. Однако мнение это довольно спорно. К тому же термин «информационная война» используется в настоящее время настолько широко и так глубоко проник в научную, журналистскую, да и бытовую лексику, что изменить что-либо в его использовании не представляется возможным. Поэтому особое значение приобретает экспликация понятия «информационная война» сообразно новому объекту и новым условиям.

Приведенные выше определения свидетельствуют о том, что термин «информационная война» используется в двух смысловых вариантах: гуманитарном и техническом. В гуманитарном смысле «информационная война» понимается как те или иные методы трансформации информационного пространства. В этом случае речь идет об атаках на структуры порождения информации, о навязывании модели мира, которая призвана обеспечить желаемые типы поведения. В техническом – как целенаправленные действия, предпринятые для достижения информационного превосходства путем нанесения ущерба информации, информационным процессам и информационным системам противника при одновременной защите собственной информации, информационных процессов и информационных систем. Понятно, что объектами поражения в «информационных войнах» будут, в первом случае, психика и сознание человека, во втором – информационная инфраструктура. Таким образом, одним термином – информационная война – в русскоязычной литературе обозначаются процессы, средства и методы реализации которых кардинально различаются: компьютерный вирус не может оказать влияния на здоровье человека, а состояние общественного сознания и господствующая в обществе картина мира не влияет на работу информационно-телекоммуникационных систем. В российском научном дискурсе предпринимались и предпринимаются попытки различения этих понятий. В оборот введены и активно используются применительно к «войне» понятия «компьютерная», «психологическая», «консциентальная», «гуманитарная» и др. 

В то же время понятие «информационная война» невозможно эксплицировать без уточнения понятий, входящих в его состав и, в первую очередь, без уяснения сути понятия «война». Одним из наиболее распространенных определений этого понятия автор считает приведенное В.Ф.Пилипенко в своем словаре: «Война — социальное явление, представляющее собой одну из форм разрешения противоречий между государствами, народами, нациями, классами и социальными группами средствами вооруженного насилия» [2]. Конечно война это уже не противоречие, а противоборство и главной отличительной чертой ее является не применение средств вооруженного насилия (вряд ли к ним можно отнести психотропные средства, саботаж, дезинформацию, а также т. н. «несмертельное оружие»), а возможность полного или частичного физического уничтожения инфраструктуры противоборствующей стороны, включая ее базового элемента – человека. То есть, война есть противоборство двух социальных систем, в ходе которого допускается физическое уничтожение элементов структуры противоборствующих систем, включая человека. Исходя из этого войной следует называть только те социальные явления, в которых выполняются оба условия: 1) обе стороны находятся в состоянии активного противодействия (т.е. противоборства); 2) в ходе этого противоборства могут физически уничтожаться элементы инфраструктуры любой из сторон. Другими словами явление это носит симметричный характер. Этим война отличается от террористического акта. Несмотря на то, что террор, так же как и война, допускает (предусматривает) возможность физического уничтожения элементов системы противной стороны, террор – явление асимметричное: одна из противоборствующих сторон находится в состоянии войны, другая – в состоянии мира. При этом для идентификации социального явления в качестве войны цели, средства, методы ее ведения не имеют никакого значения. Что касается средств и  методов ведения войны в традиционном понимании и войны информационной, принципов, на которых основано оружие для их ведения, то они абсолютно различны. Информационного оружия, как такового, вообще не существует. Все, что называется специалистами информационным оружием (средства массовой информации, психотронные средства, электронные средства, лингвистические средства), является на самом деле определенным типом информационных связей элементов социальной структуры или средствами их регулирования, которые могут привести как к конструктивным, так и к деструктивным последствиям для объекта воздействия. Целенаправленное изменение некоторых параметров этих связей превращает их из утилитарных (полезных, выгодных) в пернициозные (вредные, разрушающие). Поэтому в информационной войне выиграет тот, кто сумеет обеспечить более эффективную защиту своего пространства от вторжения неадекватной и ложной информации, справедливо считает С.П.Расторгуев [3]. Многие страны мира так и делают – создают у себя системы защиты от информационной агрессии. Во Фран­ции, к примеру, по телевидению разрешается показывать не более 50% иностранных фильмов, абсолютное большинство которых, как известно, американские [4]. Наше государство пока не приняло никаких существен­ных мер по защите своих граждан от информационной агрессии.

Что касается России, то говорить о том, что она участвует в каких-то информационных войнах не приходится. Запад, возглавляемый США, осуществляют информационный террор населения России, правительство которой, в свою очередь, изредка терроризирует Европу (т.н. «газовые» и «нефтяные» «войны»), бывших братьев по Союзу, и постоянно – свое собственное население. Об этом эмоционально и образно написал С. П. Расторгуев: «Информационную бойню начинают называть информационной войной. Однако война — это всегда война, в которой равные выходят на бой с равными, и шанс победить есть у каждой стороны. А бойня — это бойня. На бойню приводят безгласный народ и начинают хлестать его слепящими и глушащими все человеческое информационными потоками. Для тех, кого уже привели на бойню, выход только один: работать на хозяина бойни и потом сдохнуть за ненадобностью. С бойни нельзя убежать, но если способен чувствовать, то можно, подобно грустным коровам, смотреть на божий мир и плакать, ощущая кожей приближение неотвратимого конца» [3].

Информационные процессы, которые и в научной литературе, и в прессе «окрестили» «информационными войнами», методологически правильнее было бы называть «информационным террором», «информационными террористическими операциями». Причем осуществлять их может только тот, в чьем ведении находятся средства массового информационного воздействия. В условиях России – это государство, т.е. органы государственной власти. Ни преступные группировки, ни террористические организации, какими бы мощными они не были, не имеют для этого ни средств, ни возможностей. Информационные войны и информационные террористические операции, вопреки довольно распространенному мнению об их дешевизне, очень дорогое «удовольствие», к тому же требующее высочайшей квалификации специалистов. У России нет ни ресурсов для ведения межгосударственных информационных войн, ни специалистов. Остается довольствоваться информационным воздействием на собственное население. Результаты очевидны.

Таким образом «информационная война» - это разновидность противоборства социальных систем, в ходе которого допускается (предусматривается) физическое уничтожение элементов инфраструктуры противоборствующих систем, а главным средством ведения являются информационные технологии.

Такое определение инвариантно как в отношении сферы деятельности (гуманитарной / технической), так и уровня сложности социальных информационных систем (индивид / группа / нация). 

Литература:

1. Серебрянников В. Особенности войн начала XXI века.- Режим доступа: http://naukaxxi.ru, свободный.

2. Безопасность: теория, парадигма, концепция, культура. Словарь-справочник / Автор-сост. профессор В. Ф. Пилипенко. Изд. 2-е, доп. и перераб. — М.: ПЕР СЭ-Пресс, 2005.

3. Расторгуев С.П. Философия информационной войны. – Режим доступа: http://pobeda.ru, свободный. 
4. Кафтан В. Гуманитарная интервенция или война в информационно-культурном пространстве? - Режим доступа: http://naukaxxi.ru/materials/106/, свободный. 

---

Библиографическая ссылка: Атаманов Г.А. Информационная война: экспликация понятия [Электронный ресурс]. – режим доступа: https://www. http://gatamanov.blogspot.ru/. – Имеется печатный аналог: Атаманов Г.А. Информационная война: экспликация понятия // Новые направления в решении проблем АПК на основе современных ресурсосберегающих , инновационных технологий : Материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 65-летию Победы в Великой Отечественной войне, Волгоград 26-28 января 2010 г. Том 4. – Волгоград: ИПК «Нива», 2010. –  С. 126-129.