Об информации, субъектах информационных отношений и информационном праве

Многие специалисты утверждают, что отличительной чертой современного – информационного[1] – общества является то, что информация стала не просто средством коммуникации, но и объектом экономических отношений. Если это так, то ее перемещение в социуме должно регулироваться соответствующими законами. Однако состояние дел в области информационного права в современной России не просто оставляет желать лучшего, оно, по мнению автора, катастрофическое.

Такое положение является следствием многих факторов. Наиболее существенный – несоблюдение разработчиками законов методологии научной и законотворческой деятельности.

Действительно, законов и выходящих в их развитие подзаконных актов, призванных регулировать отношения в информационной сфере, с каждым годом становится все больше и больше. Однако их ретроспективный анализ приводит к весьма пессимистическим выводам: каждый последующий нормативно-правовой акт хуже предыдущего: в нем остаются почти все недочеты предшественника и появляются новые. Законодатель (разработчики законов) не устраняет даже явные недостатки, выявленные в ходе практической реализации того или иного закона. О причинах такого необычного явления остается только догадываться. Причины же изначально низкого качества разрабатываемых документов кроются, прежде всего, в слабой методологической подготовке специалистов, участвующих в их разработке, о чем свидетельствуют сами разработанные ими документы (об этом ниже), и принятии в качестве методологического основания информационного законодательства (особенно, информационной безопасности и защиты информации) ложной концепции. Ситуация усугубляется еще и терминологической путаницей, которая с каждым днем становится все больше похожа на терминологический хаос. А, как известно, именно категориально - понятийный аппарат проблемы является и фундаментом и одновременно инструментом ее исследования. Однако сформировавшийся в современном российском научном и юридическом дискурсе понятийный аппарат явно не соответствует ни логике, ни здравому смыслу. По ходу изложения материала мы рассмотрим некоторые артикулируемые российской научной общественностью и конституированные российским законодательством понятия и их определения.

Начнем же с констатации фактов. Как известно любая система состоит из 1) элементов, 2) связей, 3) отношений (в интерпретации современной системной теории - структуры, коммуникаций и смыслов).

Основными элементами информационной сферы являются:

- информация;

- субъекты информационных отношений;

- средства обработки, хранения и передачи информации.

Именно между субъектами информационной коммуникации возникает сложный комплекс отношений, которые и призвано регулировать законодательство, называемое информационным. Вполне естественно, что прежде, чем приступать к их анализу, необходимо определиться: что же представляет собой каждый из названных элементов?  И первый из них – это собственно информация.

Информация – уникальный феномен. На настоящий момент философская концепция информации, однозначно трактующая его, отсутствует. Однако это не означает, что мы не должны о ней говорить вообще. Тем более что речь в данном случае идет только о социальной информации, т.е. той, которая необходима индивиду для адаптации в социуме и осуществления своей жизнедеятельности. Условно такую информацию целесообразно поделить на два класса:

1-й – смыслосодержащая информация, т.е. та, которая представлена в доступной (как непосредственно, так и опосредованно, т.е. с использованием различных технических устройств) для восприятия человеком форме и в понятных ему семантических кодах;

2-й – машинно-кодовая информация, т.е. информация, представленная в машинных кодах и предназначенная для использования в различного вида технических устройствах (в т.ч. ЭВМ).

Информация не может существовать сама по себе. Она всегда неразрывно связана с ее носителем. И это двуединство называют информационным объектом. Считается, что в процессе информационной коммуникации участвует не информация, а именно информационный объект[2]. Но проблема состоит в том, что носители информации могут быть принципиально различны и, следовательно, принципиально различны будут информационные объекты. Некоторые даже назвать объектами будет затруднительно.

Поясним.

1. Самый распространенный случай: носитель информации – человек. Огромное количество информации записано и хранится в нейронах его мозга. Получается, что человек должен трактоваться как информационный объект. Но даже неискушенному в философии человеку известно, что человек суть субъект, а не объект. А почему субъект? Да хотя бы потому, что сам создает, т.е. производит эту самую информацию в своем собственном мозгу, и выдает ее (как правило) по своей собственной воле. Получается, что человек выступает одновременно в двух ипостасях: и как информационный объект и как информационный субъект! Казалось бы, что это противоречит законам логики[3]. Однако никакого противоречия здесь нет. Онтологически человек – единая сущность. Различение носит ситуативный гносеологический характер. Другими словами, в какой ипостаси рассматривать человека – в качестве информационного объекта или информационного субъекта – будет зависеть от конкретной ситуации и задач анализа.

Это очень интересный аспект, неучет которого может привести к причинению серьезного ущерба обладателю информации. Как это случилось, например, во времена «исхода» евреев из СССР. Таможня очень внимательно следила за тем, какие вещи и сколько вывозят с собой репатрианты и абсолютно не отслеживала какие знания они вывозят в своих головах. Хотя бы, исходя из того, что формировался этот ресурс на общественные средства (т.е. за счет государства), а употреблять планировался частным образом. А чего стоит «утечка мозгов» из современной России? Переход футболиста из одного клуба в другой стоит иногда баснословных денег, переезд ученого из одной страны в другую – никем и никогда, практически, не оценивался и не учитывался. За исключением, правда, секретоносителей, выезд которых за границу в незначительной степени регламентирован существующим законодательством.  

2. Носитель информации – воздух. В этом случае информационный объект – акустическая волна, созданная голосовыми связками человека или техническим устройством и модулированная информативным сигналом. Такой объект нельзя ни продать, ни подарить. Правда, можно уничтожить, создав акустические помехи. Одно очевидно, что это настолько специфический объект, что его перемещение в социуме если и должно регулироваться законодательством, то только специально для этого разработанным.

Примерно так же обстоят дела с информацией, передаваемой при помощи электрических, электромагнитных, оптических и т.п. сигналов.

3. Носитель информации – предмет, с нанесенной на него символьной информацией в доступном для восприятия человеком виде.

К данного вида информационным объектам относятся книги, рукописи, берестяные грамоты, глиняные таблички, свитки, списки и т.д. и т.п.

4. Носитель информации – предмет, с нанесенной на него информацией в машинных кодах, т.е. в недоступном для непосредственного восприятия человеком виде: магнитные диски, дискеты, ленты, электронные и электронно-оптические носители информации и т.д.

Информационные объекты данного вида подразделяются на два подвида: 1) содержащие смыслосодержащую информацию в машинных кодах; 2) содержащие машинно-кодовую информацию в машинных кодах.

В современной России, где Конституцией введен институт частной собственности, законодатель вроде бы распространил его и на информационные объекты (см. федеральные законы "Об информации, информационных технологиях и о защите информации", "О библиотечном деле", Основы законодательства РФ "Об Архивном фонде Российской Федерации и архивах"). Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 49-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации». Правда, закрепляя право собственности на информационные объекты, законодатель, по сути дела, регулирует только отношения собственности на носитель информации и оставляет без внимания отношения, возникающие при использовании информации, отраженной на носителе[4]. При принципиальном же различии носителей, на которое мы выше обратили внимание, такое законодательство вряд ли может быть действенным.

Кроме того государство фактически оставило за собой право управления режимом использования всей информации. Оно, например, устанавливает какую информацию и как должен защищать ее обладатель и наказывает его, если он делает это не так, как предписывают государственные органы исполнительной власти. Если бы это требование распространялось только на информационные ресурсы, являющиеся собственностью государства, все было бы понятно, но когда подобные требования распространяются и на информационные объекты, обладателями которых по закону являются физические или юридические лица, это не может не вызывать удивления.

С субъектами информационных отношений дела обстоят еще хуже. В современном российском законодательстве по этому вопросу творится полная неразбериха, граничащая с вакханалией. Нет единого мнения по поводу того, кого следует считать субъектами информационных отношений и в российской науке. По мнению одного из руководителей рабочей группы по разработке федеральных законов «Об информации, информатизации и защите информации» (принят в 1995 г.), «Об участии в международном информационном обмене» (принят в 1996 г.) – В.А. Копылова в процессе обращения информации участвуют три субъекта[5]:

1) производители информации, информационных ресурсов, информационных продуктов, информационных услуг, а также информационных систем, технологий и средств их обеспечения;

2) обладатели (держатели) информации, информационных ресурсов, информационных продуктов, собственники информационных систем и средств их обеспечения;

3) потребители информации, информационных ресурсов, информационных продуктов, информационных услуг.

Понятно, что именно этот подход был конституирован российским законодательством. Однако методологическая несостоятельность данной «классификации» субъектов информационных отношений видна, что называется, невооруженным взглядом. Начать хотя бы с того, что субъектов в ней на самом деле не 3, а 16. Так, например, «производитель информации» и «производитель информационных ресурсов» понятия не одноранговые, так как субъекты, обозначаемые этими терминами, имеют совершенно различное отношение к производимой информации и разные права на нее. Зачастую производитель информационного ресурса не имеет прав на распоряжение информацией, размещенной в произведенном им ресурсе. Как, например, в информационных системах «Гарант» и «Консультант» и им подобных. Издательство, выпустившее книгу стихов А.С. Пушкина, не является производителем информации и, следовательно, не имеет вещных прав на нее, но становится производителем информационного продукта, на который и получает соответствующие права. «Производители информационных систем,  технологий и средств их обеспечения» не имеют никакого отношения к информации, обрабатываемой на произведенных ими продуктах. Более того, они  вообще не являются субъектами информационных отношений, возникающих по поводу информации, обрабатываемой на произведенных ими средствах. «Производители информационных услуг, информационных систем, технологий и средств их обеспечения» являются субъектами отношений экономических, технологических, но не информационных!

Обладатели (держатели) информации, обладатели информационных ресурсов, обладатели информационных продуктов, собственники информационных систем и средств их обеспечения – это так же субъекты, имеющие абсолютно различный набор прав на информацию, и, следовательно, не могут быть отнесены к одной группе правообладателей на нее.

Что касается потребителей информации, то это представляется более или менее понятным. Но как можно быть потребителем информационного ресурса или, еще круче, информационного продукта? Ведь информационный продукт, в трактовке того же В.А.Копылова, есть неразрывное единство информации и материального носителя, на котором эта информация размещена. Ну, если информация размещена на листе бумаги, то ее еще можно съесть. Вместе с печатью (если она там была). Как это сделал Бумбараш в одноименном фильме. А если та же информация размещена на диске, да еще и жестком? А как потребить услугу, пусть  даже и информационную? …

Понятно, что такое небрежно-бездумное отношение к терминологическому аппарату ни к чему хорошему привести не могло, разве что к созданию действующего законодательства. И если бы не заявленная тема, то можно было бы легко продемонстрировать всю полноту пренебрежения сочинителями российских законов в сфере информационных отношений методологией научной и законотворческой деятельности. Сейчас же мы уделим лишь толику внимания анализу отдельных терминов и определений, приведенных в законе, являющемся для информационного законодательства базовым, – Федеральном законе «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ и  имеющих самое непосредственное отношение к теме статьи.

В упомянутом законе субъектам информационных отношений внимания уделено значительно меньше, чем в его предшественнике, – Федеральном законе «Об информации, информатизации и защите информации», в котором были «собственник информационных ресурсов, информационных систем, технологий и средств их обеспечения», «владелец информационных ресурсов, информационных систем, технологий и средств их обеспечения», «пользователь (потребитель) информации» информации, здесь же – только «обладатель информации». Есть, правда, еще «оператор информационной системы», который опять же не является субъектом информационных отношений. Это понятие исключительно технологическое, связанное с эксплуатацией информационной системы, а его определение, данное в законе – «гражданин или юридическое лицо, осуществляющие деятельность по эксплуатации информационной системы, в том числе по обработке информации, содержащейся в ее базах данных», – так же, как и все остальные, не выдерживает никакой критики.

Так вот, по 149-ФЗ обладатель информации – это «лицо, самостоятельно создавшее информацию либо получившее на основании закона или договора право разрешать или ограничивать доступ к информации, определяемой по каким-либо признакам». То есть, согласно данному определению обладатель информации это:

либо

а) лицо, создавшее информацию (т.е. ее производитель!),

либо

б) лицо, получившее на основании закона или договора право разрешать или ограничивать доступ (подчеркнуто мной – Г.А.) к информации, определяемой по каким-либо признакам!

Оказывается, по закону обладатель информации это … ее производитель (?!) или «ограничиватель» доступа (!), который, следовательно, не имеет права ни продавать, ни дарить, ни передавать информацию и, уж, тем более, уничтожать! Кстати, модифицировать, терять и выбрасывать – тоже! Вообще ничего! Только производить или ограничивать доступ! Последнее, к тому же, только на основании закона или договора.

Что это: глупость или подлость? Если автор этого определения – малограмотный человек, не осознающий, что делает, – глупость. Если умный и осознающий, но все равно делающий, – подлость. Это с точки зрения морали. С точки зрения закона, в любом случае, – это преступление, за которым, к сожалению, не последует наказания. И очень жаль. Ведь этот и подобные ему законы наносят стране материальный ущерб не в особо крупных, а просто колоссальных размерах. И принятие таких законов должно было бы наказываться соответствующим образом.

А кого на самом деле следовало бы по правилам логики и здравого смысла отнести к субъектам информационных отношений?

Постараемся разобраться. Попытаемся вывести элементарные понятия (т.е. такие, содержание которых составляет один предмет, а не несколько) и дать им однозначно понимаемые определения.

Учитывая тот факт, что при капиталистической системе хозяйства (каковой она является в современной России) ключевым является вопрос собственности, выявление субъектов информационных отношений, обладающих различными правами на распоряжение информацией и информационными объектами (продуктами), приобретает решающее значение. При этом, как мы отметили выше, «информация» и «информационный объект (продукт)» не тождественны. Следовательно, права на информацию и права на информационный объект/продукт должны регулироваться если не различными законами, то, хотя бы, учитывать их принципиальное различие. Иначе (как это имеет место в современном российском законодательстве) получается полный абсурд. Выше мы приводили определение термина «обладатель информации», данное в 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», согласно которому лицо, создавшее информацию, и есть ее обладатель. В действительности же в подавляющем большинстве случаев лица, создающие информацию, ее обладателями в имущественном плане не становятся. Это относится ко всем наемным работникам. Вся производимая ими в рабочее время информация является собственностью работодателя, т.е. собственника даже не средств производства (они могут быть арендованы, украдены и т.п.), а собственника предприятия, организации, учреждения, где данный работник осуществляет свою трудовую деятельность на основании договора (контракта). И даже если информация была произведена наемным работником в нерабочее время, но имела отношение к производству, на котором он трудится, она тоже принадлежит (должна принадлежать) собственнику предприятия, т.к. для ее производства данный работник использовал сырье – информацию о технологическом процессе на предприятии – принадлежащее на праве собственности другому лицу – собственнику предприятия. Так, работник,  подавший рационализаторское предложение, не является его собственником. Оно принадлежит его работодателю, и он и только он вправе им распоряжаться в полном объеме: он может его внедрить, выбросить, продать, «положить под сукно» и т.д. А работник такими правами не обладает. И если вопреки воле работодателя или помимо его воли работник решит сам совершить с такой информацией какую-либо операцию (например, продать, разгласить или еще что), то работодатель должен быть вправе либо наказать его своей властью, либо требовать более сурового наказания такого работника исполнительными органами государственной власти.

Еще одно и очень существенное замечание касается использования терминов, отражающих те или иные понятия. Такие понятия как «обладатель», «владелец», «пользователь», - являются  полисемантическими (многозначными, многосмысловыми) и их употребление в юридических документах всегда порождает массу вопросов. Так, например, понятие «пользователь» является частным случаем понятия «владелец», в котором дополнительно содержится аксиологический (оценочный) компонент. Пользователь информации – это субъект, получающий/извлекающий пользу из факта наличия у него данной информации, причем не потребляющий ее, т.е. знакомящийся с ней (в этом случае он будет «потребителем информации»), а, например, инсталлирующий какую-нибудь программу на свой компьютер с электронного носителя. Владелец же информации не только тот, кто извлекает из нее пользу, но и тот, кто ею располагает и никак не применяет на практике. Это следует из этимологии слова «владеть»[6]: 1) иметь в собственности; 2) умело пользоваться. Следовательно, понятие «владелец» является родовым по отношению ко всем, обозначающим субъектов информационных отношений, располагающих конкретной информацией, даже тех, которые, имея ее, с ней не знакомились. Причем владеть информацией можно не только на законных основаниях, но и на незаконных. Например, украсть. Интересно, как назвали бы разработчики 149-ФЗ человека, укравшего информацию (информационный объект, информационный продукт)? Если следовать их логике, то субъект, получивший информацию незаконным путем, не может быть назван «владельцем информации», в то время как на самом деле он именно таковым и является. Получается: человек информацией владеет, но «владельцем» мы его называть не будем (не имеем права по закону). Человек потребляет информацию незаконным способом, но «потребителем» его назвать не можем[7].

Здесь мы столкнулись с очень интересным явлением: предмет есть, а названия у него нет. Или в терминах семиотики: денотат[8] есть, а номината[9], т.е. слова, предназначенного обозначать предмет, нет. Поэтому для того, чтобы обозначить такой предмет в языке, необходим целый набор слов – дефиниция. В информационной же сфере у некоторых денотатов даже и дефиниций нет, не то, что номинатов. Как, например, «незаконный производитель информации»[10]. Такого понятия ни в российских законах, ни в научных работах российских ученых встречать не доводилось. Нет и таких понятий, как «законный/незаконный потребитель информации». И это несмотря на то, что и производить, и потреблять информацию, равно как и обладать, и владеть ею можно как на законных основаниях (т.е. законно), так и на незаконных основаниях (незаконно).

Как представляется, мы выявили два самых существенных признака, по которым следует идентифицировать субъектов информационных отношений:

1) по набору возможностей совершения тех или иных действий в отношении информации (информационного объекта/продукта), которыми субъект реально располагает;

2) по тому, на каком основании он располагает этими возможностями: на законных или незаконных.

Используя эти признаки в качестве критериев, мы классифицировали субъектов информационных отношений следующим образом (рис.1).

Рис. 1. Классификация субъектов информационных отношений по критериям возможности и законности осуществления действий с информацией / информационным объектом / информационным продуктом.

Найти в русском языке простые термины или придумать неологизмы, обозначающие законных/незаконных производителей и законных/незаконных потребителей/пользователей не получилось. Но, учитывая тотальную экспансию английского языка и известную склонностью американцев к сокращениям, для ликвидации пробелов в схеме можно, конечно, воспользоваться английским языком. Например, следующим образом:

Тогда приведенная выше модель получит следующий вид:

Рис. 2. Примерная классификация субъектов информационных отношений по критериям возможности и законности осуществления действий с информацией / информационным объектом / информационным продуктом (дополненная).

Это довольно общая модель и она требует некоторых пояснений.

1. В информационной сфере речь может идти о производстве: 1) информации; 2) информационного объекта; 3) информационного продукта.

 Производитель смыслосодержащей информации непосредственного участия в информационной коммуникации не принимает. Как только он захочет сделать произведенную им информацию достоянием социума, он должен будет ее объективировать, т.е. разместить на каком-либо физическом носителе (в т.ч. озвучить) и стать, таким образом, производителем информационного объекта. А если он захочет ее (информацию) распространить или, например, продать, он должен будет стать производителем информационного продукта.

2. И обладать, и владеть можно и информацией, и информационным объектом, и информационным продуктом. Поэтому термины «обладатель»  и «владелец» могут в зависимости от ситуации обозначать любого из возможных субъектов: «обладателя / владельца информации», «обладателя / владельца информационного объекта», «обладателя / владельца информационного продукта».

Здесь стоит обратить внимание на одно очень интересное обстоятельство: соотношение и трансформацию денотатов (обозначаемых предметов, здесь – субъектов) и их номинатов (названий) в процессе движения информации.

Так термин «обладатель информации» однозначно указывает на то, что данный субъект ознакомлен с данной информацией (знает эту информацию), т.е. становится (является) ее носителем.

А вот термин «обладатель информационного объекта» совсем не означает, что субъект, обозначаемый этим термином, знаком с информацией, размещенной на носителе, обладателем которого он является, например, рукописи, книги, магнитного или оптического диска и т.д. Этот термин обозначает (должен обозначать) лишь то, что субъект имеет в своем распоряжении носитель, с размещенной на нем информацией, и имеет возможность с ней ознакомиться или ею воспользоваться.

Термин «обладатель информационного продукта» вообще не предполагает ознакомления субъекта с информацией, размещенной на носителе, т.к. «продукт» есть предмет, предназначенный для продажи, и  те, кто им обладает (а это, как правило, его производители и/или продавцы), не обязаны с ней (информацией) знакомиться или ею пользоваться. Более того, они могут даже не иметь права этого делать.

Субъект, приобретший отдельный экземпляр информационного продукта, не становится «обладателем информационного продукта». Приобретая «информационный продукт», он становится «обладателем информационного объекта», а затем, если информация, размещенная на приобретенном носителе, представлена в доступных для него (непосредственно или опосредованно) семантических кодах, и он с ней ознакомится, – «носителем информации» и, следовательно, «обладателем информации», а если информация носит технический характер (например, программа для ЭВМ) и представлена в машинных кодах – «пользователем информации».  

Субъект, потребивший информацию или заимевший информационный объект или продукт, становится их обладателем и потенциальным владельцем, т.е. получает возможность (но не право) ими распоряжаться по своему усмотрению.

3. Потреблять можно только информацию, но никак не информационный объект или информационный продукт. Покупка книги, видеокассеты, CD- или DVD-диска с какой-либо информацией не является актом потребления информации. В акте потребления информации человек «считывает» информацию (отражает ее в собственном сознании) с ее носителя при помощи зрения и слуха, реже – тактильных ощущений (слепые) непосредственно или опосредованно при помощи различных технических устройств. Носитель информации при этом, как правило, даже не изменяется. Другими словами, потребление информации – это процесс трансляции (ретрансляции) информации с физического носителя в сознание человека при помощи его (человека) органов чувств.

Внедрение информации в подсознание человека, минуя его сознание (гипноз, зомбирование и т.п.), не может считаться актом потребления информации точно так же, как попадание пули в организм человека вследствие выстрела не есть акт потребления человеком пули. В то же время суггестия[11] предполагает потребление информации человеком, подвергающимся воздействию, аналогично тому, как «впуливается» ненужный (а порой и вредный) товар доверчивому или неискушенному покупателю предприимчивым промоутером-мошенником.

Наконец мы подошли к тому моменту, когда можем дать определения субъектам информационных отношений в зависимости от набора возможностей по воздействию на информацию, которыми они располагают.

Начнем с начала, с истоков, т.е. с производителя информации. К сожалению, практически ни один закон не выделял данного субъекта в отдельную категорию. И совершенно напрасно. Производитель (он же источник[12]) социальной информации – это очень важная и совершенно специфическая категория субъектов информационных отношений. Во-первых, без него в социуме не было бы никакой информации, а, во-вторых, именно он отвечает (должен отвечать) за качество производимой информации и своевременность ее производства.

Производителем социальной смыслосодержащей информации является человек (индивид, физическое лицо). При этом еще раз подчеркнем, что понятие «производитель информации» не тождественно понятиям «производитель информационного объекта» и «производитель информационного продукта». Автор предлагает следующие определения этих понятий.

Производитель информации – человек (индивид, физическое лицо), производящий информацию в собственном сознании.

Только человек производит социальную смыслосодержащую информацию. Ни одна машина, ни один компьютер не могут считаться производителями социальной смыслосодержащей информации. Все они – только средства, при помощи которых информация обрабатывается (трансформируется, модифицируется, компилируется, транслируется), индицируется и хранится.

Производитель информационного объекта – физическое лицо или группа лиц (участники «мозгового штурма», «круглого стола», рабочих групп, творческих коллективов и т.п.), объективировавших (материализовавших) виртуально существующую информацию, т.е. разместивших ее на каком-либо физическом носителе[13].

Если социальная смыслосодержащая информация до ее объективации может считаться существующей виртуально, то машинно-кодовая информация всегда производится как информационный объект!

Производитель информационного продукта[14] – физическое или юридическое лицо, осуществляющее производство предметов или явлений[15], содержащих семантическую или машинно-кодовую информацию, с целью ее распространения (продажи).

Понятно, что управлять производством социальной информации практически невозможно. Этот процесс в известных пределах можно направлять: поощрять и стимулировать одни направления и запрещать другие, - но не регулировать законодательно. А вот регулирование производства и перемещения в социуме информационных объектов и информационных продуктов не только возможно, но и необходимо.

Законный (легальный) производитель информации / информационного объекта / информационного продукта – субъект, которому законом предоставлено право производить определенного типа информацию /  данного типа информационный объект / данного вида информационный продукт.

Незаконный (нелегальный) производитель информации / информационного объекта / информационного продукта – субъект, который производит информацию,  информационный объект или информационный продукт, несмотря на то, что законом ему такое право не предоставлено.

Обладатель информации[16] – субъект, располагающий информацией и имеющий возможность распоряжаться ею по своему усмотрению.

Законный обладатель информации – собственник – физическое или юридическое лицо, которому принадлежат имущественные права на данную информацию, т.е. обладающее информацией на законных основаниях.

Незаконный обладатель информации – вор – физическое или юридическое лицо, получившее возможность распоряжаться информацией в нарушение установленных законом правил.

Владелец информации – субъект, имеющий возможности распоряжаться информацией, предоставленные ему обладателем.

Законный владелец информации – распорядитель – физическое или юридическое лицо, которому собственник делегировал часть своих прав по распоряжению принадлежащей ему информации. Это физическое или юридическое лицо, имеющее только те права по распоряжению информацией, которые ему законным способом предоставил собственник информации.

Незаконный владелец информации – мошенник – физическое или юридическое лицо, самовольно распоряжающийся информацией.

Прежде, чем дать определение понятиям законный/незаконный потребитель информации, напомним, что:

а) потребление информации всегда осуществляется индивидуально;

б) потреблять информацию можно двумя способами: 1) знакомиться с ней, если информация имеет смыслосодержащий характер и представлена в доступных индивиду семантических кодах и 2) использовать информацию для наладки (или совершения других технологических действий) технических (в т.ч. электронных) устройств, если она представлена в машинных кодах.

Законный (легальный) потребитель информации – физическое лицо, ознакомившееся с семантической информацией или использовавшее машинно-кодовую информацию  установленным законом способом.

Незаконный (нелегальный) потребитель информации – физическое лицо, ознакомившееся с информацией или использовавшее машинно-кодовую информацию вопреки или с нарушением правил, установленных законом.

Коллективное потребление информации невозможно. Это утверждение относится как к процессу ознакомления со смыслосодержащей информацией, так и к процессу использования машинно-кодовой информации. Так, даже если смыслосодержащая информация  одномоментно принимается некоторым определенным (доклад на совещании, просмотр кино, спектакля или концерта и т.п.) или неопределенным и неограниченным (теле- и радиотрансляции, публичные объявления и выступления и т.д.) количеством лиц, потребление информации осуществляется строго индивидуально каждым присутствующим/участвующим индивидом. Результат потребления также будет строго индивидуален. И если конкретный индивид имел право присутствовать на том или ином мероприятии и принимать (потреблять) циркулирующую там информацию, знакомиться с информацией, размещенной на каком-либо носителе, он считается легальным потребителем информации. Если же он намеренно или случайно ознакомился с информацией, с которой по закону не имел права знакомиться вообще или нарушил порядок ознакомления, он становится нелегальным потребителем информации и должен (может) преследоваться и наказываться за это по закону. Аналогично обстоят дела с машинно-кодовой информацией. Один и тот же диск с нелицензионным программным обеспечением нельзя вставить в несколько компьютеров одновременно. Инсталляцию осуществляет один оператор. И если он делает это для себя, он – незаконный пользователь, если для других – мошенник, т.е. субъект, самовольно распоряжающийся информацией, несмотря на то, что не имеет на это права.

Так или примерно так раскрывается специфика субъектов информационных отношений, сложность и многообразие возникающих между ними по поводу информации связей и отношений, неучет которых может привести (и приводит в действительности) к очень серьезным негативным последствиям. Наиболее опасное, как мы отметили это в самом начале, – узаконивание ошибочных теоретических положений.

Законодательство Российской Федерации в информационной сфере сегодня представляет собой значительный массив законодательных и подзаконных актов. У многих специалистов с ними были связаны большие ожидания, которые, к сожалению, не оправдались: применить их на практике оказалось не только затруднительно, но порой и просто невозможно. Рост числа нормативных актов, регулирующих информационные отношения, в последнее десятилетие еще больше усугубил ситуацию. И с выходом каждого последующего нормативного правового акта она становится все хуже и хуже.

С точки зрения системной теории это естественный и вполне предсказуемый результат. Обусловлено это тем, что на каком-то этапе (по мнению автора – уже на начальном), в силу недостаточной методологической подготовки разработчиков законов, в качестве отправной точки была принята ложная концепция, а в силу политических обстоятельств – была задана негативная тенденция. Простая корректировка законодательства ни к чему хорошему не приведет, несмотря на то, что многие законы, призванные регулировать информационные отношения, не согласованы ни друг с другом, ни с Гражданским Кодексом. Причины тоже понятны: корректировкой законов занимаются те же «специалисты», которые их разрабатывали.

Для того чтобы привести акты информационного законодательства Российской Федерации в соответствие с наукой и здравым смыслом необходимо, в первую очередь, пересмотреть доктринальные основания законодательства. Иногда помогает и изучение зарубежного опыта (однако не так, как это делалось и делается творцами нынешних законов), хотя и он не является панацеей. Законотворчество – это, наверное, единственное направление, где возможно было бы организовать деятельность не по принципу «догоняющего развития», а по принципу «опережающего развития». Ведь нет необходимости повторять весь путь, который прошло информационное законодательство западных стран. Можно опереться на него, как на трамплин. Нужно только «включить мозги» и «разбудить совесть». И все получится! … Или может получиться …

---

[1] Правильнее было бы «информатизационного» или «информатизированного».

[2] Копылов В.А. Информационное право. Информация как объект самостоятельного оборота. Вопросы информационной собственности [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://society.polbu.ru/kopylov_pravo/ch26_i.html, свободный (08.03.2010).

[3] Речь идет о «законе противоречия»: два противоречащих друг другу суждения не могут быть оба истинными. Если тезис принимает значение «истина», то антитезис принимает значение «ложь».

[4] Копылов В.А. Информационное право. Информация как объект самостоятельного оборота. Вопросы информационной собственности [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://society.polbu.ru/kopylov_pravo/ch26_i.html, свободный (08.03.2010).

[5] Копылов В.А. Информационное право. Субъекты информационного права. – Режим доступа: http://society.polbu.ru/kopylov_pravo/ch13_ii.html, свободный (дата обращения: 20.09.2010).

[6] См., например: http://slovari.yandex.ru

[7] Кстати, незаконно можно не только потреблять, обладать или владеть информацией, но и производить.

[8] Денотат - предмет или явление, обозначаемое языком в конкретном речевом произведении / Словарь по общественным наукам.- Режим доступа: Глоссарий.ру.

[9] От «номинативный», т.е. служащий для называния, обозначения (предметов, явлений, качеств, действий).

[10] Именно «незаконный производитель информации», а не «производитель незаконной информации». Понятно, что это далеко не одно и то же. Здесь нас интересуют субъекты информационных отношений, а не информация и, следовательно, для нас важно: имеет ли право в соответствии с действующим законом данный субъект производить данную информацию или не имеет, а не то, какую информацию он производит.

[11] От лат. suggestio – внушение.

[12] Об этом подробнее см.: Атаманов Г. А. Технические каналы утечки информации: определение,  сущность,  классификация // Защита информации. INSIDE. 2010.- № 1.- С. 2-7.

[13] В т.ч. акустической, электромагнитной, оптической и т.д. волне.

[14] Продукт - результат материального или нематериального производства, имеющий целевое значение и качественные свойства, в связи с которыми он может служить предметом потребления / Онлайн-словари.- Режим доступа: http://www.onlinedics.ru/slovar/biz/p/produkt.html, свободный.

[15] Речь, спектакль, концерт, демонстрация кинофильма и т.п.

[16] Для сокращения изложения в определениях «обладателей» и «владельцев» всех видов термины «информационный объект» и «информационный продукт» опускаются. Тем не менее, приведенные далее определения инвариантны по отношению к этим понятиям. Заменив выделенные курсивом термины на «информационный объект» или «информационный продукт» получим и соответствующие определения.

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Библиографическая ссылка: Атаманов Г.А. Об информации, субъектах информационных отношений и информационном праве / Г.А.Атаманов // Защита информации. Инсайд. – 2011. – № 2. – С. 18-25.